Многие произведения, которые влекут наш глаз пестротой или действом в стиле голливудского блокбастера, заставляют нас задать себе актуальный и своевременный вопрос о том, зачем мы порой против своей воли становимся потребителями высокоинтеллектуальной культуры. Для своего перформанса «Хорошие чувства в хорошие времена» (2003) словацкий художник Роман Ондак организует постановочные очереди рядом с музеями или ярмарками искусств, хотя на самом деле они никуда не ведут, и люди в них стоят за деньги. Загадочные очереди вызывают любопытство и вопросы, - почему люди стоят здесь? чего они ждут? - и заставляют окружающих думать, что за участие полагается какая-то выгода или награда, ведь, как мы все знаем, если к чему-то выстраивается очередь, значит, она обладает культурной или развлекательной ценностью. А вдруг в конце ждут горки?!

Идея того, что к искусству можно относиться так же, как к развлечению, помогает нам обрести твердую почву под ногами перед лицом трудных для понимания произведений, особенно когда художник берет что-то знакомое нам, например, очередь, и заставляет нас посмотреть на нее под радикально другим углом.

Развлекательное искусство не всегда поверхностно, но его первая задача - заполучить нас в свои сети; просвещение и идеологическая обработка последуют позже. Выдающийся критик и историк искусства Роберт Сторр сказал в своей лекции в Лондоне перед открытием Венецианской биеннале, где он выступил в качестве куратора: «Главнейшая задача музея и куратора, после того как они заманили публику внутрь, - это выпустить ее на волю». Художник может не думать о доступности своего произведения в процессе работы, но он понимает, что без зрителя любое искусство зачахнет, поэтому в его интересах сделать так, чтобы произведение увидели как можно больше людей. Разрыв между искусством и развлечением становится все незаметнее, а отношения между ними - теплее, и нам остается надеяться, что художник знает, когда нужно сохранить достоинство и не продаться, когда пощекотать нервы своему зрителю, а когда отступить в сторону.

По закону жанра конфронтационное искусство специализируется на шокирующих, неприятных и зачастую просто плохо сделанных объектах, поэтому смотреть на подобные творения, особенно подолгу, бывает тяжело, однако все равно именно они в первую очередь привлекают ваше внимание. Обнаружить произведение конфронтационного искусства, как правило, очень легко - оно само будет лезть в глаза и бросится на вас со стены галереи, пытаясь укусить - по меньшей мере, метафорически, а порой и в буквальном смысле. Будто брехливая собака, этот враждебный вид искусства поначалу вызовет у вас страх или неприязнь, а после от него в душе останется смутное чувство тревоги, ведь музей или галерею вы считали безопасным, благопристойным местом, где вам вряд ли причинят вред. К конфронтационному искусству также можно отнести произведения, которые просто мешают вам пройти или нарушают ваш покой; в таких случаях к непосредственному взаимодействию с ними провоцирует не их чернушное содержание, а вызываемый ими «электрический разряд» или чувство дискомфорта.

Часто люди считают, что шокирующее искусство стремится лишь заставить нас ахнуть и отпрянуть - то есть утверждается за счет привлечения нашего внимания. Каждое подобное произведение отчаянно стремится заставить нас смотреть на него, как бы мы ни противились. Может быть, эти работы и действуют нам на нервы, но если они несут в себе стоящий артистический замысел, то их цель на самом деле - не просто оставить в нас неприятный осадок, но выявить до сих пор не до конца понятые нами эмоции или незамеченные страхи, чтобы мы могли остановиться и подумать.

Используя в творчестве юмор или вовсе доводя искусство до уровня игры, художники дают себе и зрителю удивительную свободу, ведь они вольны делать что захотят и когда захотят, хотя смешного во всем этом на самом деле мало.

И чтобы легче окунуться в мир искусства, стоит относиться к каждой выставке, как к небольшой игре-эксперименту, где ты смело можешь задавать вопросы, высказывать своё мнение, рассуждать и делиться своими чувствами.